Защитный окрас.
Одежда окрашенная в камуфляжную расцветку уже давно нам привычна. Бодрые тестостероновые дядьки с киноэкранов, и военные с усталыми глазами из горячих репортажей прочно связали в нашем сознании камуфляж с понятием брутальности и крутизны. Пятнистая одежда стала индикатором настоящих мужских профессий, и уже только в силу этого обречена на популярность; даже среди тех, кому вовсе не нужна по роду занятий. Для одних камуфляжная расцветка это дополнительный шанс вернуться домой живым с нелегкой службы, для других просто дополнение к добротной одежде практичного покроя, для третьих — эстетическая фишка, которая радует глаз куда больше, чем скучный однотонный окрас. Популярность камуфляжа несомненна. Но когда впервые появился, и как завоевал свое место в умах людей столь привычный нам сегодня камуфляж?
Для того чтобы это понять, нам придется окинуть взглядом прошлое, и припомнить как вообще появилась военная униформа, её защитные и маскировочные окрасы.
Окрашивать себя в подражающий окружающей местности цвет, человек начал еще на заре истории, проживая в комфортабельных пещерах. Целью окраски была незаметность на охоте. Причем маскировка добывалась прямо из окружающей среды, что обеспечивало её полную аутентичность местным фонам. — Намазал себя грязью у реки, и возлег тут же, в ожидании животин идущих к водопою, — вот тебе могучий бонус к маскировке. Зашел в лес, наломал да изукрасил себя ветками, — и даже растущие окрест кусты принимают тебя за родного.
В те благостные времена охота и война были сестрами-близняшками. На двуногих охотились также как на четвероногих. То же оружие, те же приемы. Разница лишь, что если буйвола никак нельзя спутать с человеком, то при охоте на двуногих животных следовало соблюдать известную осторожность, дабы в свалке случайно не засандалить — (friendli fire!) — каменным топором по макушке соплеменника. Впрочем, при численности могучего племени голов этак в двадцать, первобытные вояки имели возможность лично знать каждого из своих в лицо, что минимизировало эксцессы.
Шло время, племена плодились, размножались. Тут выяснилось, что в войске числом несколько сот, а то и тысяч нет никакой возможности всем знать друг-друга в лицо. Посему, чтобы отличать себя от неприятеля, продвинутые вояки стали вводить в своих войсках сколь можно единообразные элементы одежды и снаряжения в одинаковом окрасе. Так появилась концепция униформы. В каком государстве первой появилась идея униформы, историкам неизвестно. Возможно, что мы даже не знаем и названия государства, в котором это произошло. Сколько держав исчезло перемолотые песками истории… Некоторые считают, что первые прототипы униформы появились у египтян, и у древних греков, но наверняка был кто-то и до них.
Назначение униформы — выделить на поле боя своих, и отделить чужих. (Это роднит войну с футболом). С маскировкой же униформа весьма долгое время шагала разными дорогами.
Чем больше числом становились древние армии, тем яснее становилось, что маскировочное окрашивание война, пока он находится в строю, имеет весьма мало смысла. Наоборот, гораздо практичнее оказалось, чтобы войны были обряжены в одежду хорошо заметную на местности. Яркий цвет был добрым помощником командиру. Он позволял сидя на удобном холме за спиной своих войск, видеть их даже издалека, и оценивать обстановку на поле боя. — Вот тут наш легион в одежде красного цвета прочно стоит хорошеньким ровным квадратиком. А вот здесь красный сильно разбавлен звериными шкурами волосатых германских варваров. Двинем туда еще парочку когорт…
Больше всего, в стремлении единообразию в древнем мире преуспели римские «потомки волчицы». Огромная армия периода расцвета империи, одевалась в одноцветную одежду и имела единообразную экипировку, которая выпускалась в специализированных мастерских. Многие века эти одинаково одетые парни метелили в хвост и в гриву лучших представителей разных племен и народов. Рисунки на щитах позволяли точно идентифицировать, к какому подразделению принадлежит солдат. В смутные моменты римских гражданский войн, единообразие униформы приводило к занятным случаям: — После столкновения двух армий, солдаты проигравшей стороны быстренько скидывали с рук щиты, и заявляли что они служат в армии полководца-победителя. Таким макаром, громче всех вопя здравницы славному полководцу, они получали шанс улизнуть с поля боя, и избегнуть расправы.
После бесславного заката Римской Империи, наступила эпоха средневекового рыцарства, и облик армий вернулся к варварской анархии. Люди по-прежнему хотели отличить своих от чужых, поэтому слуги носили одежду цветов герба своего рыцарственного сюзерена. Однако среди рыцарей действовало правило «вассал моего вассала — не мой вассал». Поэтому если король призывал под свой стяг сорок вассальных рыцарей, то получал балаган из сорока разноцветных отрядов. Армии выглядели пестро, но весело.
К семнадцатому-восемнадцатому веку европейские государства централизовались. Короли упрочили свою власть, передавив нахальных сепаратистов из среды дворянства. Вместе с централизацией государства происходит и укрупнение армий. Казалось, это должно вернуть единообразие в форме… Не тут-то было. Королевские величества не находили в себе сил отказаться от красочного разнообразия. Средневековые банды выросли до размеров полков, но каждый полк по-прежнему имел мундиры своих цветов. Во-первых это было уже осенено высокой традицией. Во-вторых, тогда еще не изобрели кино и компьютерных игр, поэтому королям — особенно если те не были охочи до женского полу — оставалось развлекаться только охотой и униформистской. «За проявленную стойкость на поле боя, его Величества лейб-гвардии n-ский полк награждается красными бантиками с серебряными бубенцами на подвязку левого чулка»
Не отставали и одолеваемые спесью командиры подразделений. Так, известный каждому мальчишке господин Дартаньян, в реальной жизни едва не разорился будучи командиром роты старших мушкетеров, потому, что они с командиром роты младших мушкетеров соперничали по части, чьи солдаты круче выглядят. Людовик-Солнце ничего не имел против такого блестящего соперничества. Мушкетеры ходили увешенные рюшками как новогодняя елка во дворце Советов, — только что бананы из ушей не торчали. Барышни при взгляде на них падали штабелями.
Единственным исключением в тогдашнем многоцветии европейских армий были подразделения выполнявшие функции «застрельщиков». Относительно немногочисленные, они должны были двигаться в рассыпном строю перед основной массой своих войск, и метким огнем ослаблять врага перед тем, как в бой вступят остальные силы. Они как правило носили мундиры неброских цветов. Все остальные части одевались, чтоб их было видно хорошо и издалека.
Справедливости ради, надо отметить что полевая одежда того времени, выглядела куда скромнее парадной, но её многоцветье сохранялось. Небольшой досадной мелочью от такого великолепного попугайства было лишь, что даже сами военные были не в состоянии запомнить все комбинации цветов формы. Это осложнялось тем, что братья-государи периодически тырили друг у друга ставшие модными виды войск. (Хлоп, — все обзавелись уланами, хлоп — гусарами…). В результате, когда из-за леса к полю сражения неожиданно начинал подтягиваться гусарский полк, убеленный сединами отважный полководец не всегда с ходу мог сообразить — то ли это к нему союзник прибыл, то ли к неприятелю подмога подоспела… Иногда на этой почве возникали досадные ошибки, которые стоили императорам корон, и круто поворачивали ход истории.
Но за исключением этих маленьких недоразумений, в целом военные были довольны своим нарядным видом.
…Шло время…
В 1775ом году, у городков Конкорд и Лексингтон около четырехсот сепаратистов-«минитменов» используя тактику рассыпного строя и стрельбы из засады выкосили триста человек из английского двухтысячного отряда, и заставили оставшихся в живых поспешно отступить, сами при этом потеряв всего сто человек. Сепаратисты были одеты в одежду неброских цветов. Англичане в великолепные ярко-красные мундиры цвета «вырви глаз», в которых и сейчас было бы нестыдно появиться на любой кислотной вечеринке. Это был один из «первых звонков», что яркий цвет престает быть преимуществом.
1854ом году на реке Альма русские войска испытали на себе губительный огонь английской и французской пехоты, которому могли противопоставить только свою стойкость. Англичане и французы в том бою не имели преимущества в незаметности, зато у них были дальнобойные нарезные штуцеры которые позволяли уверенно поражать яркие русские мундиры на большом расстоянии. Резко возрастающая дальнобойность и точность винтовок и артиллерии начала делать яркие наряды губительными для войск.
(Еще одним эпохальным событием битвы на Альме, о котором нельзя не упомянуть, стало удалое обещание генерала Василия Кирьякова закидать неприятеля шапками, которым он порадовал окружающих перед боем. В ходе боя генерал не исчерпав всех возможностей к сопротивлению отдал приказ отступать, и сам выполнил его так усердно, что когда его отловил начальник штаба, то генерал даже не смог объяснить где находятся вверенные ему войска. Понятно, боевой славы такими подвигами генерал не сыскал. Зато благодаря ему мы теперь имеем прекрасный термин — «шапкозакидательство»).
Наконец, на рубеже ХIХ и ХХ грянула англо-бурская война. Эта война обогатила человечество столь многими военными новшествами, что её смело можно назвать знаковой, и даже отчасти незаслуженно забытой широкими массами.
Во-первых в англо-бурской убивали не просто так, а за демократию. Буры — потомки голландских и французских колонистов, которые ассимилировались в Африке, подвинув местных папуасов и образовав два государства. Эти государства оказались на земле настолько богатой ресурсами, что англичане решили немедленно принести туда гражданские свободы. Для начала Англия нагнала к бурам массу своих трудовых мигрантов-уитлэндэров, и как только те осели и количеством превзошли самих буров, начала требовать дать поселенцам равные с бурами права в вопросах формирования правительства. Бурам хватило ума понять, что если они уступят, то новообретенное большинство напринимает таких законов, от которых бурам станет тошно жить. В равных правах эмигрантам отказали. Тогда Англия сказала, что буры нарушили права человеков и двинула полки.
Буры будут отчаянно сопротивляться и лихо партизанить, но Англия применит еще одно замечательное новшество — концлагеря, куда загонит все не ушедшее воевать бурское население. Там заключенные будут умирать от невыносимых санитарных условий, и это заставит ушедших в партизаны буров сложить оружие.
Но это все будет потом. А в начале войны бравые английские военные въехали к бурам в все в тех же ярко-красных мундирах, в которых им уже дали отлуп в новом свете. За цвет мундиров буры тут же окрестили англичан «омарами». Неброско одетые меткие охотники, с дальнобойными винтовками подбирались к англичанам, и устраивали тир. Сначала выбивали офицеров, а потом и потерявших управление солдат.
Ощутимые систематические потери заставили англичан искать решение. Вскоре английская армия массово переоделась в мундиры защитного цвета «olive drab». Это настолько снизило урон, что особо ретивые новаторы предлагали окрасить в защитный цвет все на чем держится краска, вплоть до мулов и лошадей. Новый цвет мундиров получил прозвище «сушеная табачная листва» и «хаки».
Интересно, что изначально этот цвет появился в английской армии еще задолго до бурской войны, в начале 1880х годов, в колониальных индийских частях. И первичной причиной появления формы цвета хаки была вовсе не маскировка, а то, что мундиры «классических» расцветок в сложном индийском климате слишком быстро теряли вид. Новая форма по покрою не отличалась от белой тропической, но цвет её был такой, будто владелец хорошенько вывалялся в канаве. (Оттого и прозвище хаки — это слово пришло в несколько индийских языков из фарси, и означает — «грязь»). Хорошие маскировочные качества оказались побочным эффектом, которым англичан вынудили воспользоваться меткие буры. Само слово «хаки» кстати на рубеже веков будет нарицательным. В простом обиходе им станут называть любой защитный окрас, даже не точно похожий по цвету на британский. (Примерно так же на рубеже веков любой автоматический пистолет был «браунингом», независимо от конструкции и фирмы производителя).
Грязь… сушеные табачные листья… эти названия уже подсказывают нам характерную особенность защитного цвета. Цвет хаки — грязно-серо-коричневатый. Он неопределенный, глазу не хочется за него цепляться, а мозгу трудно четко подобрать ему описание. Вообще, любой защитный цвет крайне сложно описать одним словом, потому что он находится на границе цветов. Такой же неопределенностью будут отличаться и все защитные цвета других армий, которые вскоре будут приняты. Некрасивый, нечеткий цвет далеко не всем военным пришелся по вкусу. Понты вступали в бой с целесообразностью. Но тем кто был на поле боя, и хотел вернуться оттуда домой невзрачный цвет стал милее самых сочных и красивых оттенков.
Англо-бруская война закончилась в 1902м году. Изучался ли опыт англо-бурской войны, скажем, российским военным ведомством? Несомненно. Результат изучения? — в 1904ом году русская армия отправляется на войну с японцами в замечательной форме: Зимой, когда все вокруг бело от снега — русские солдаты носят одежду темно-зеленого цвета. Летом, когда все зелено русские носят снежно-белые рубахи и мундиры.
Последствия не заставили. Японцы (которые поглядев на англичан вступили в войну в защитном цвете), выбивали сверкающих белым русских солдат с такой быстротой, что командующий Куропаткин издал беспрецедентный приказ — было запрещено чистить мундиры от грязи и стирать их. В те времена, когда большинство армий зачастую теряли больше солдат от вшей и поноса, нежели от огня противника, — запрет на чистку формы ярче любого иного характеризовал ситуацию.
Если англо-бурская показала, то русско-японская подтвердила. Европа начала переодеваться.
Кайзеровская Германия одевала свои колониальные войска в серый цвет еще в ХIХ веке, по той же причине, что и англичане цвет хаки. По результатам русско-японской войны в 1905ом году начата разработка новой германской униформы для европейского театра. В 1907ом форма принята на снабжение. В 1910ом начала поступать в войска, заменяя привычные темно-синие германские мундиры «блестящей армии». Это была uniform M 07/10, знаменитого грязно-зеленовато-серого цвета «полевой серый» — feldgrau, в котором немецкая армия проходит обе мировых войны.
Австро-Венгрия встретила мировую войну в голубовато-серых мундирах цвета heehtgraue, введенного в 1909 году, который и сам обладал неплохими защитными свойствами, но в 1915ом вместе с введением новой единой формы был заменен на feldgrau.
Русские начали переодеваться еще в русско-японскую. Пока солдаты спасались Куропаткинским паллиативом, не стирая форму, толковый промышленник Рябушинский подогнал армии краситель серо-зеленоватого цвета, в который начали незамедлительно окрашивать белые мундиры. Поскольку Россия войну продула, это придало ей трезвомыслия, в результате чего в униформе произошли весьма полезные изменения. К 1907ому году русская армия практически полностью переоденется в защитный цвет. В 1912 была введена удобная походная рубаха защитного цвета, одинакового покроя с солдатской гимнастической рубахой. (Так появилась знаменитая ГИМНАСТерка).. Кое в чем российская армия даже обошла остальных участников «переодевания». В 1914ом на русскую форму были введены погоны защитного цвета, шинели лишились блестящих пуговиц, а фуражки цветных выпушек. Таким образом русская армия, наряду с английской встретила мировую войну в форме практически без цветных элементов. У остальных, даже у воинственных тевтонов несмотря на введение защитного цвета на форме еще сохранялись блестящие кушаки, и прочее, что «отвалится» за годы войны в целях маскировки, и упрощения производства. Если бы русская армия была так же хорошо оснащена технически, как и одета, возможно не было бы ни развала, ни поражения, ни революции. Увы, царь-батюшка страстотерпец умудрился вступить в новую «техническую» войну не имея в своей стране ни одного предприятия выпускающего авиационные моторы, и еще много чего жизненно необходимого.
Однако мы забыли еще об одном крупном участнике великого переодевания — о прекрасной Франции.
Франция в начале ХХго века военном отношении была зело продвинута, и находилась на самом острие технического прогресса. Достаточно сказать, что во время первой мировой эта страна сумела разработать и массово насытить войска полуавтоматическими винтовкам и легкими пулеметами, чего иные страны не смогут даже к окончанию второй. При такой мощной промышленности и прогрессивном военном ведомстве, сам Бог велел французам рулить и в области защитной и камуфляжной окраски. (Да что говорить, ведь само слово «камуфляж» — французское, и означает в переводе «маскировка»). Однако в отношении защитной формы у французов вышла промашка. Работы над ней они начали только в 1912 году. В результате французские солдаты вступили в первую мировую в ярко-алых штанах, и густо-синих мундирах с блестящими серебряными эполетами. Немцы нежно называли французов в форме начала первой мировой «галльскими петушками». Промахнуться в таких красавцев было очень сложно…
Потери заставили французов зашевелиться. Но окрасится в голубовато-серый «блю-аризон», который имел неплохие защитные свойства, армии удалось только к 1915ому году. Интересно, в том же 1915ом году художник Луи Жено разработал и предложил знаменитый камуфляж «Лиззард» (именно разноцветный камуфляж, а не однотонную защитную одежду). Но «Лиззард» появится в войсках только в 1952ом году. Эта расцветка станет знаменитой и визуально узнаваемой, после того как именно в ней щеголеватые французские вояки учинят бойню в и массовые расстрелы собственных сограждан во французском департаменте Алжир…
А что же США? В Северной Америке, в 1901ом году салонный художник Эббот Хендерсон Тэйер утомился своим ремеслом. Ему уже было в районе полтинника, и он успел во всех подробностях рассмотреть натурщиц. Тейера потянуло на природу. Там он нашел куда более интересных натурщиков, из числа братьев наших меньших. Наблюдая за ними Тэйер основной принцип защитной окраски животных: — участки тела, которые чаще бывают обращены к свету, обычно темнее, а скрытые от солнца — светлее. Этот принцип получил в США название «закона Тэйера». (Именно поэтому, например, человеку нанося маскировочный окрас на лицо, нужно наносить более светлую краску в темные впадины глаз, а более темную на лоб и щеки, а вовсе не мазюкать по лицу полоски, как учил нас великий Арни в фильме Коммандо).
В 1909ом году Тейер выпустил детскую книжку «Защитные окрасы в царстве животных», на страницах которой детям предлагалась найти спрятавшуюся живность. Животные были изображены в своем естественном окрасе, и так искусно вписывались в окружающий их природный фон, что зачастую разглядеть их можно было только взглянув на оборот страницы, где были изображены те же животные, но уже без фона.
Через некоторое время Тэйер узнал, что его работами всерьез заинтересовались военные, которые начали на основе его теорий исследования весьма прикладного характера.
— Ребята! — Заволновался художник. — Вы мне бабосов-то зашлите!
— Свободен, пассажир. — ответили военные. — Ты книгу в свободную продажу пустил, значит мы её можем использовать как хотим. Прими устную благодарность от всего американского народа.
Художник обратился в суд, и долго бодался с военным ведомством, но так ничего и не добился. Умер Эбот в 1921м, наверно до самой смерти поминая американское военное ведомство тихим незлобивым словом…
…Бушует Первая Мировая Война. Бушуют волны Атлантики. Плывет германская подводная лодка по море-окияну.
— Старший помощник, — говорит капитан, — а не затруднитесь поднять перископ, и взглянуть, не плывет ли в округе какой-нибудь британский транспорт для беспощадного потопления?
Помощник — швырк к перископу, покрутил им туда-сюда, отвечает капитану.
— Герр-капитан, разрешите доложить. По морю что-то… э-ээ… плывет…
— Как прикажете понимать? — осердился капитан. — Извольте доложить по форме: Тип корабля, национальная принадлежность, курс, скорость?
— Ничего из этого установить нельзя, — смущенно пожимает плечами старший помощник. — Плывет справа от нас какая-то фигня… По виду очень похожа на картину Пикассо в стиле кубизма…
— Слушать в отсеках! Старшему помощнику больше не наливать, — гаркнул капитан. — Отойдите от перископа. Сам гляну…
Запунцовел ушами обиженный старпом, а капитан прильнул к окуляру. Посмотрел. Помолчал. Повернулся к помощнику, и спросил его фальшиво спокойным голосом:
— А скажите, старпом — вам нравится творчество великого испанского художника Па́бло Дие́го Хосе́ Франси́ско де Па́ула Хуа́н Непомусе́но Мари́я де лос Реме́диос Сиприа́но де ла Санти́сима Тринида́д Марти́р Патри́сио Руи́с Пика́ссо, того периода, когда увлекся кубизмом? Или же вы предпочитаете более ранние его работы голубого и розового периодов?..
И пока, контуженные увиденным в перископ, германские моряки обсуждали нетрадиционную живопись, хитро окрашенный в камуфляж «Razzle Dazzle» транспорт спокойно уплывал вдаль, к родным берегам.
Что же это за окраска? Придумали её английский художник и флотский офицер Норман Уилкинсон в сотрудничестве с американским художником Эверетом Уорнером. Смысл её был в том, что на корабль наносились резко контрастные полосы, или иные геометрические фигуры. Такой камуфляж уже не был мимикическим, как у животных; (от греческого «mimikos» — подражать). Наоборот, камуфляж Dazzle был, из серии high visibility — хорошо видимым. Он ярко выделял маскируемый корабль из фона, однако при этом наблюдателю было чертовски сложно понять, что же именно он видит. То есть было понятно, что это корабль, — чему еще плавать в море… Но его тип, размеры и точный курс выявить было весьма сложно. Все это приводило к погрешностям расчетов неприятеля, и зачастую вражеские снаряды и торпеды шли мимо. Dazzle камуфляж широко использовался в Первую Мировую. Во Вторую его эффективность несколько снизилась, так как некоторые корабли уже начали оснащаться радиолокаторами. Окончательно от этого камуфляжа отказались только в 50″х. Несмотря на то, что этот вид камуфляжа никогда не использовался для окраски униформы, он очень хорошо показывает, что задача камуфляжа не только в том, что бы спрятать, но и в том, чтобы затруднить наблюдение за уже обнаруженным. Эта функция камуфляжа не менее важна, но о ней мы поговорим чуть ниже…
Грохотала Первая Мировая. Армии все глубже закапывались в землю задыхаясь от смрадной вони трупов, разлагающихся на полях. Униформа всех армий стала скучных, невзрачных «защитных» цветов. Начала использоваться и маскировочная (камуфляжная) окраска. Немцы наносили камуфляжные пятна на свои шлемы. В России был разработан камуфляж типа «Амеба», который в то время наносился на технику. Британский майор Хескет-Притчард отмечал, что как британцы, так и немцы использовали самодельные пятнистые маскхалаты, и «растрепанные» костюмы типа «Гилли», подобные тем что отлично себя зарекомендовали на охоте еще в 19ом веке.
Камуфляж уже был хорошо известен. Вместе с тем, массово переходить на камуфляжную форму никто не спешил.
Итоги великой войны настолько ясно показали необходимость специальной игры в прятки, что уже в 1919ом году в разоренной и раздираемой гражданской войной России, красная армия создает «Высшую школу военной маскировки», где разработки ведутся с помощью самой передовой техники, с привлечением ведущих ученых светил разных областей. В 1927ом году в красной армии появляются первые штатные «маскирующие костюмы с деформирующим рисунком». (Иностранного слова «камуфляж» у нас тогда не пользовали, — оно вообще начнет появляться в официальных документах только после распада Советского Союза).
К началу 30х РККА уже имела на снабжении целый спектр штатных маскирующих костюмов и приспособлений под разные времена года. Среди них были как костюмы с нанесенной деформирующей окраской «амеба» летней, осенней и горной раскраски, так и летние костюмы с нашитыми пучками «травы», из мочала. Использовались специальные «стрелковые маски», в виде раскладного веера, а так же индивидуальные маскировочные сети и «травяные» коврики. Одним из самых простых, компактных, и в то же время достаточно эффективных средств маскировки была «маскировочная бахрома» — лента с вплетенными в нее пучками мочала, (весьма похожая на те ленты из блестящего меха, которыми сейчас любят томно обвивать себя на сцене современные поп-дивы всех полов). Армейская лента была естественно окрашена в защитный цвет. Прикрепив ленту к голове, и обвернув крест-накрест вокруг спины, боец получал отличный бонус к маскировке в положении лежа.
Немцы тоже не дудели в дуду. В начале 30х германская армия приняла на снабжение блузы и чехлы для касок в камуфляже «Splitermuster 31». («Spliter» — «осколок», «раскол» нем.). Этот окрас будет неоднократно модифицироваться, очередные варианты появятся в 41ом, 43м, и 44ом годах. В 43м появится и новый камуфляж sumpfmuster, (sump — болото) также имеющий явное родство с камуфляжем 31го года.
Однако явным лидеров в разработке камуфляжа стало СС, которое имело свои отдельные службы тыла и снабжения. (Это в общем, среди прочего и погубило третий райх, — куча служб со своим снабжением, которые до самого конца конкурировали и тянули на себя людские и материальные ресурсы). Первый камуфляж СС появился в 1937ом году. Быстрому ведению этого камуфляжа весьма поспособствовало, что по слухам, создатели подарили патент на рисунок лично Генриху Гиммлеру. Во время Второй Мировой, войска СС будут использовать семь разных видов камуфляжа.
В общем, если подбить итоги, — во время Второй Мировой немецкий пехотный камуфляж применялся более массово, зато советский имел лучшие маскирующие свойства за счет лучше просчитанных цветов и рисунков. (При этом советские бойцы наголову превосходили немецких в умении грамотно «применяться к местности», без всякой камуфляжной униформы, используя подручные материалы, что было достигнуто широким распространением разнообразных пособий по маскировке, и активной пропаганде).
Самыми интересными камуфляжами военного времени Германии и СССР можно считать соответственно СС»овский Erbsenmuster, («Erbsen» — горох), на основе которого в послевоенное время будет сделан современный немецкий Flecktarn. И советский «универсальный деформирующий рисунок обр. 1944го года», в котором впервые была применена структура образования камуфляжного узора из мелких квадратиков. То есть то, что мы полвека спустя, на американский манер теперь называем «пиксельным» и «цифровым» рисунком.
И опять: — несмотря, что камуфляж получил широкое использование, и было разработано несколько очень удачных образцов, ни одна армия не сменила униформу защитного однотонного цвета на камуфляжную многоцветную окраску. В камуфляж в основном окрашивались лишь предметы дополнительной экипировки, как-то надеваемые поверх формы балахоны, блузы, пончо, чехлы для касок и т.д. Относительно массово камуфляж применяли лишь части СС, да американская армия на островах Тихого Океана. (Впрочем, есть мнение, что американцы не использовали на европейском ТВД камуфлированной формы, как раз потому, чтобы не путать своих «пятнистых» с немецкими).
Почему же армии с кровавым боевым опытом в две мировых войны не торопились переодеться в камуфляж?
Для начала рассмотрим, как вообще работает камуфляжная расцветка? — Все мы знаем, что человеку свойственно стереотипное мышление. Ученые установили, что и в зрении человек также склонен к стереотипам. У нас в мозгу имеется пополняемый всю жизнь «каталог» образов на все знакомые нам объекты и явления. Для того чтобы идентифицировать объект который мы видим, мозг проводит его инспекцию соотнося объект с имеющимся «каталогом» образов. Эта инспекция проводится по совокупности характерных специфических признаков, которые имеются у каждого каталогизированного объекта. Стоит какому-либо объекту предстать перед нашим взором в непривычном виде, без возможности дополнительного его изучения, как система распознавания легко может дать сбой и объект не будет опознан. Другой вариант — объект будет распознан ошибочно и принят за другой, из-за внешнего сходства примеренного на него мозгом образа.
Переводя разговор на маскировку — в то время когда униформа была ярких, контрастных фону расцветок, мозг получивший визуальную картинку очень легко выделял из общего фона яркий силуэт человека. Когда окрас формы сменился на столь же неброский, как окружающие фона, мозгу стало труднее выделить силуэт. Но все же он часто может это сделать, поскольку крайне редко защитному цвету удается идеально совпасть с природным фоном — слишком много оттенков цветов у природы, а человеческая фигура имеет очень характерные очертания.
Камуфляжный многоцветный окрас и призван деформировать, разбить, раздробить на отдельные составные части силуэт человека, и тем нарушить работу нашей системы распознавания образов. Часть пятен сливается с фоном местности, а оставшиеся контрастными к фону уже не идентифицируются как силуэт. При этом некоторые виды камуфляжей, в дополнение пытаются не только деформировать силуэт, но и услужливо предложить мозгу наблюдателя ошибочные образы для заполнения фона силуэта. (Например расцветка камуфляжа может с той или иной степенью подробности имитировать листву, сучья деревьев и прочее).
Если цвет камуфляжа удачно встроится в природные фона, то при прочих благоприятных, солдат останется незаметным для наблюдателя.
Если солдат начнет быстро двигаться, то конечно как бы ни был удачен к местности его камуфляж, он скорее всего будет обнаружен. Человеческий глаз очень хорошо замечает движение. Но и тут хороший камуфляж дает солдату определенное преимущество. Ведь если наблюдатель обнаруживший солдата хочет открыть по тому огонь, он испытает серьезные трудности с прицеливанием. Да, наблюдатель знает, что вот та перемещающаяся невнятная бесформенная куча пятен — это вражеский солдат. Но он знает это аналитически, а четкого силуэта противника глаза мозгу не выдают. Как определить дистанцию, как выставить прицел и дать упреждение, если нет четкого силуэта по которому «мозговой вычислитель» может выдать данные? Противник кажется то шире, то уже, то выше, то ниже чем он есть на самом деле. Стрелок нервничает, тратит боеприпасы, утомляет глаза. Меткость огня падает.
Как видим, у камуфляжа можно условно разделить две функции, которые могут помогать друг-другу, но которые не стоит путать. Условно назовем первую 1ю функцию «прячущей» и 2ю — «искажающей». Солдат может уже не быть спрятанным, но его силуэт может быть искажен. Во множестве придуманных камуфляжных рисунках более удачной оказывается, или прячущая или искажающая функция, и очень немногим камуфляжам применительно к определенным местностям удается удачно их соединить. Большинство коммерческих камуфляжей для охоты педалирует как раз прячущую функцию, (поскольку очень маловероятно что утка начнет стрелять по охотнику в ответ). Эти охотничьи камуфляжи как правило заточены под очень локальные участки местности, так например камуфляж с фотографически перенесенной на него текстурой коры дуба, позволяет обнять тот самый дуб и слиться с ним в полной незаметности. Военные камуфляжи пройдя через первый романтический период переноса на рисунок фотографически точных листочков и веточек, со временем стали более абстрактными, и во многих из них искажающая функция представлена даже больше прячущей.
Так почему же при всех своих достоинствах камуфляж так медленно пробивал дорогу к массовому применению?
Дело в том, что все описанные выше достоинства даны для идеальных условий, когда пользователь камуфляжа находится в той местности, в то время, и на тех дистанциях от наблюдателя как это задумывалось создателями расцветки. Маскировочная эффективность камуфляжа не меньше однотонных рисунков зависит от окружающих природных фонов. А для того, чтобы камуфляж эффективно разбивал фигуру в его расцветку изначально закладывается некоторая контрастность, причем ряд цветов вовсе необязательно соответствуют природным фонам. Посему окрас камуфляжа, который идеально скрывает в одной местности, с головой выдаст на другой. Лес, луг, вспаханное поле — требуют для маскировки совершенно отличного окраса. Кроме того, на определенных удалениях разбросанные по ткани пятна уже перестают визуально различаться, сливаются в один тон, и оказывается что фон этот гораздо темнее или гораздо светлее природных фонов — то есть дает тот самый силуэт с которым и призван бороться камуфляж, причем силуэт очень четкий.
Если прибавить к тому, что война стала очень мобильной, и в связи со сложившийся обстановкой войска могут перебрасываться за тысячи километров, зачастую вообще оказываясь в регионе с совершенно иной цветовой гаммой … Становится понятно, почему военные предпочитали вместо камуфляжной формы дополнительные предметы экипировки, вроде маскхалата. Такой маскхалат мог быть выворотным и иметь два разных окраса вместо одного, что расширяло местность где проявлялись его маскировочные свойства. А уж если оказывалось, что ни один из двух рисунков резко не подходит к местности, боец просто мог снять маскхалат и приторочить к спине, оставаясь в однотонной неброской униформе, которая и сама по себе довольно неплохо скрывает. Бойцу же в камуфляжной форме, задумай он снять демаскирующий его камуфляж, пришлось бы щеголять в трусах. Недостатком такого подхода было лишь то, что маскировочная экипировка превращалась в дополнительный носимый груз. Но в СССР например, почти до самого его конца, камуфляж вообще считался инженерным имуществом, и выдавался солдатам только под конкретную задачу, так что носить лишнего им не приходилось.
Считается, что послевоенная мода на камуфляжную униформу стала последствием Вьетнамской войны. Армия США привезла Вьетнам демократию в однотонной форме оливкого-зеленого цвета «green sateen». Там вьетнамские патриоты незамедлительно дали американцам прочухаться в обе ноздри. Рост популярности камуфляжа среди бойцов американской армии возможно был вызван тем, что в этой войне США весьма активно использовало многочисленные подразделения special forces, который гонялись за юркими коммуняками по непролазным джунглям.
Спецы кроме всего прочего использовали и камуфляжную униформу, (хотя густота непролазных джунглей была такой, что позволяла легко маскироваться и без всякого камуфляжа). Но обычные солдаты поглядывали на спецов. — «У спецов секретная специальная подготовка… Спецам дают самое лучше и новое… Эти парни знают что делают… Эй, значит камуфляж нужная штука… До чего ж круто выглядят эти тигриные полосы на форме спеца, я тоже хочу выглядеть как настоящий головорез!.. — Так, или примерно так думали обычные солдаты потихоньку напяливая на себя маскировочные костюмы поверх обычной формы. Но в климате Вьетнама носить одновременно и форму и маскировочный костюм было невозможно жарко. Поэтому вскоре солдаты стали одевать просто маскировочный костюм, без всякой формы под него. Так было удобно, потому что в просторном костюме отлично продувало, и не потело.
Это устраивало всех, кроме отцов-командиров. Во время боевых действий дисциплина одежды всегда снижается, с этим приходится мириться. Но здесь мирится, было невозможно, потому что боец в маскировочном балахоне на голое тело выглядел как невыразимый раздолбай. Стремясь повысить дисциплину одежды армия ввела в обиход камуфлированную униформу… Поскольку армия США являлась одной из одной из двух самых мощных в мире, она в некотором роде стала послевоенной законодательницей мод. Увидев, что американские солдаты закамуфлировались, в большинстве других стран развернули переодевание в камуфляж.
Дольше многих от массового «окамуфлирования» воздерживался СССР. Огромной стране, раскинувшейся на несколько климатических зон было и экономически и логистически трудно переодеть армию в несколько расцветок. Но в восьмидесятые годы железный занавес начал давать трещины, и в солдатской среде уже ходили тлетворные видеокассеты с американскими боевиками категории «Z», распространявшие бациллы камуфляжных идей. Там один одетый в камуфляжные штаны американец с легкостью одолевал не менее полка советских солдат в скучной однотонной «песчанке». Ситуация усугублялась тем, что СССР в свое время прошел через горнило Второй Мировой, когда превосходящий численно враг в считанные недели захватил огромные территории и уничтожил значительную часть кадровой армии. Положение пришлось исправлять массовой мобилизацией, при этом экипировка бойцов, для массового производства в рамках военного времени подверглась сильному упрощению. Такой подход оказался верным, и позволил победить. Посему того же подхода к экипировке придерживались и спустя долгие годы. В западных же странах, экипировка и форма неуклонно совершенствовалась, что привело к значительному отставанию СССР в этом вопросе. (Ситуацию начнут исправлять лишь по опыту Афганской войны, но в связи с развалом Союза мало что успеют). По этой причине, глядя заморскую видеокассету, где американский воитель в своем разгрузочном жилете выглядел чуть не марсиянином, наши солдаты непроизвольно смешивали в голове понятие экипировки и защитной окраски. (Раз у американцев экипировка удобнее, значит и как одёжу красить они лучше знают…). Советские бойцы завистливо воздыхали, глядя на созданный Голливудом идеал крутости, и камуфляжная форма становилась предметом несбыточных мечтаний.
Между тем, к середине 80х, профильные военные заведения Союза проделали большую работу. Упомянутая высшая школа маскировки, теперь была «маскировочным отделом 15го Центрального Научно-Исследовательского Испытательного Института инженерных войск имени Карбышева»…
(Упомянув фамилию Карбышева, нельзя не сказать о нем самом несколько слов, потому что, опасаюсь, не все молодые уже его знают. Это тот самый, Дмитрий Михайлович Карбышев, подполковник царской армии, и генерал лейтенант красной, профессор академии геншаба, доктор военных наук, один из главных теоретиков и практиков инженерного дела своего времени, кроме всего отметившийся такими казалось нетипичными для военного делами, как консультации при реставрации Троице-Сергиевой Лавры. Участник русско-японской, гражданской, финской, и Великой Отечественной. Кавалер многих орденов и Герой Советского Союза. Последнее звание Карбышев получит посмертно. В самом начале войны вместе со штабом 10й армии он оказался в окружении. При попытки прорыва был тяжело ранен, и в бессознательном состоянии взят немцами в плен. Содержался в концлагерях Замосц, Хаммельбург, Флоссенбюрг, Майданек, Аушвиц, Заксенхаузен и Маутхаузен. Участвовал в лагерном подполье. Неоднократно получал от немцев предложения к сотрудничеству. Отказывался. 18 февраля 1945 года в концлагере Маутхаузен, вместе с группой других заключенных, немцы вывели Карбышева на мороз и мучительно убили обливая ледяной водой. Имя Карбышева стало настоящим символом мужества, и верности долгу).
Так вот были разработаны новые виды специализированной камуфляжной окраски, с учетом различных климатических зон, а так же общеармейская универсальная боевая расцветка, которая была разработана не просто под вид местности, а под местность по которой пройдется молот современного общевойскового боя — то есть когда земля будет перпахана взрывами бомб снарядов. Форма в этой новой расцветке, образца 1984го года, разработанная по опытно-конструкторской теме «Бутан» начнет поступать в части морской пехоты и ВДВ в конце восьмидесятых, незадолго до распада СССР. (В настоящее время форму подобного окраса носят летчики Российских ВВС, а её ухудшенный вариант с урезанным рисунком носят украинские военные).
После распада СССР, в России камуфляжная форма для всех армейцев была введена в 1994ом году. Вожделенный камуфляж наконец-то оказался массово доступен бойцам. Правда из-за развала снабжения, снижения дисциплины, и резкого падения качества одежды, многие подразделения и даже отдельные бойцы предпочитали покупать форму в частном порядке, в том числе и неустановленных расцветок, зачастую прямо демаскирующих на местности. Особенно это сбыло заметно в зоне боевых действий на Кавказе. Вскоре камуфляж был почти у всех, причем часто в одном подразделении не было двух бойцов одетых в одинаковую форму. Униформа потеряла приставку «уни». Ситуация несколько выправится только к 2000м годам, когда большая часть служащих МО будет одета в форму расцветки «флора». Но до сих пор встречаются подразделения, поражающие своим пармилитарным великолеием…
Что любопытно, многие из русских подразделений спецназа, переболев камуфляжной расцветкой начали носить так называемые костюмы «горки», окрашенные в однотонный цвет. В то же время отдельные американские спецподразделения в Афганистане носят костюмы однотонной расцветки «койот браун»… Армия Израиля до сих пор использует однотонную форму, так как на относительно небольшой территории этой страны цвет окружающей среды сильно меняется от района к району.
В настоящее время последним «писком» военной моды стал так называемый «пиксельный», или «цифровой» камуфляж. О самом первом таком камуфляже, изобретенном в СССР в 1944ом году, уже написано выше. Собственно оригинальная разбивка узора на мелкие квадратики служила двум целям: Во-первых на некотором расстоянии она затрудняет выделение резкой границы между пятнами. Во-вторых такой узор совершенно растворял силуэт при взгляде через прибор ночного виденья (правда только в ранних ПНВ, где был высокий уровень «шума» — ряби на выводимом изображении). С высокой долеё вероятности канадцы изучали русский камуфляж, перед тем как начали разрабатывать свой. Русский камуфляж попал на запад, как трофеи во время Афганской войны, (где советская армия использовала упрощенный двухцветный вариант такого цифрового камуфляжа), и как оставленное имущество при позорном выводе советских войск с территории Германии, где остались и растворились целые склады не только с обмундированием, но и техникой.
Цифровые CADPAT, MARPAT, ACUPAT поразили своим стильным, современным и милитаристским видом умы военных мира, чему немало способствовала и тяжелая пропагандистская артиллерия Голливуда. (Вообще эффектный внешний вид являлся одним из условий заложенных в разработку новой американской формы. В настоящее время армии земли переживают настоящий бум «цифры». Одним из самых интересных современных «цыфр» является американский армейский ACUPAT. В отличие от других расцветок, которые используют традиционные наборы цветов с преобладанием оттенков зеленого для средних полос, и желтого в варианте для пустыни, ACUPAT состоит из оттенков серого, благодаря чему одетые в него солдаты напоминают подтаявших на весеннем солнышке снеговиков.
Надо сказать, что ACUPAT, за счет своей цветовой гаммы более-менее удачно сливается с некоторыми пустынными и горными фонами, но весьма посредственно маскирует на фоне зелени. Зато ACUPAT не дает силуэту пользователя «темнеть» на больших расстояниях, как это происходит со многими камуфляжами, которые с расстояния в несколько сотен метров, где пятна уже не видны, начинают восприниматься как единый темный силуэт, сильно выделяющийся на общем фоне. Новый камуфляж заточен под маскировку на больших расстояниях. На «привычной» дистанции для обычного стрелкового оружия не оснащенного оптикой, американцы стараются в бой не вступать, максимально используя концепцию «длинной руки».
Как видим, армия США вслед за советской, пришла к концепции универсальной всеклиматической окраски, где деформация силуэта более важна, чем маскировка с точным попаданием по цветам в фоны местности. И в отличие от погибшего СССР, США смогли реализовать эту идею. В современных условиях мобильной войны даже армия США экономически не тянула форму и снаряжение с окраской под каждый регион. Так во время первой Иракской войны, можно было наблюдать, что у солдат сравнительно небольшого экспедиционного корпуса богатейшей страны мира, униформа пустынного окраса «chocalate chip» сочеталась с бронежилетами окрашенными в расцветку «woodland», резко демаскирующую на данной местности. С расцветкой «шоколад чип» тоже вышел конфуз. Испытанная в условиях американской пустыни, она оказалась существенно хуже маскирующей в условиях пустыни ближнего востока, благодаря чему её довольно быстро сняли со снабжения, и во время второй Иракской начали спихивать вновь создаваемой проамериканской иракской армии и полиции. Во вторую иракскую, несмотря на то, что с первой прошло больше 10 лет, американские солдаты все так же долгое время рассекали в бронежилетах расцветки «вудленд»… Только принятие новой универсальной расцветки позволило разрешить экономические и логистические проблемы.
Ренессанс идеи цифрового рисунка произошел и в России. Новый камуфляж из мелких квадратиков уже мелькнул на парадах, и даже кое-где на земле, в частях. Но тут пришел кризис и возможно, что к тому моменту как российская армия поменяет форму, она поменяет её совсем на другой окрас… Свой вариант цифровой расцветки приняли погранвойска ФСБ. Пустынный цифровой камуфляж был одет на бойцах СНГ во время учений ОДКБ.
Последнее о чем упомянуть, как с момента появления камуфляж совершенствовался не только для маскировки от обычного взора, но и от врага оснащенного приборами ночного виденья. С массовым оснащением передовых армий ПНВ, выяснилось, что далеко не все красители, которые создают защиту от обычного взгляда, так же хорошо работают под взглядом в ПНВ. В лучшем случае, через ПНВ камуфляжный узор просто не был виден, и камуфляжная форма видится однотонной. В худшем же случае, этот однотонный силуэт еще и «светился», то есть выглядел намного светлее, чем фон. Поэтому ранние камуфляжи, или современные дешевые поделки далеко не всегда защищают, а иногда и прямо демаскируют. Кроме того, в последнее время все миниатюрнее становятся тепловизоры, которым камуфляжный окрас вообще не помеха. Испытываются прототипы индивидуальных компьютеризированных тепловизоров, которые могут совмещать обычное или ночное изображение с тепловизионным. Каким на это будет ответ камуфляжа, покажет время.
Copyright Соколов Лев Александрович.
Взято здесь — http://samlib.ru/s/sokolow_l_a/ , публикуется с любезного разрешения автора.